Друзья! Продолжается голосование за финалистов конкурса «Лучшие по праву» - 2024! Это юридическая премия, которая выявляет настоящих профессионалов в своей области. Отдать свой голос может каждый - достаточно ознакомиться с историями успеха на странице конкурса и проголосовать за понравившееся дело! Пока идет настоящая битва за место лучшего из лучших, мы знакомим вас с кейсами участников. Сегодня в центре внимания - Наталья Петрова, судебный юрист, бывший помощник судьи, партнёр BBL Group Банки и банкротство | bbglaw.ru
Наталья вместе с командой защищает интересы кредиторов, специализируется на истребовании имущества у подставных лиц и недобросовестных бизнесменов в деле о банкротстве.
Наталья представила кейс о защите гражданина от незаконного административного и уголовного преследования по несуществующему преступлению, и представлена в номинациях «Правозащитная деятельность», «Pro bono». В большом интервью поговорим о проблемах законодательства, презумпции невиновности в России, self skills и не только.
—Поделитесь, как Вы узнали о конкурсе «Лучшие по праву»? Почему решили участвовать?
С сервисом PLATFORMA я познакомилась в 2019 году, когда ушла из системы арбитражных судов, в которой проработала 15 лет. На конкурс «Лучшие по праву» я обратила внимание в 2021 году после резонансного дела, которое вела Виктория Дергунова, о защите прав девочки, прожившей пять лет в медицинском центре. Этот кейс стал победителем конкурса. С тех пор я хотела поучаствовать в нем, но не было подходящего правозащитного проекта.
Дело в том, что моя специализация с 2003 года - дела о банкротстве. С 2021 года мы в BBL Group защищаем кредиторов, истребуем имущество у подставных лиц и недобросовестных бизнесменов, то есть занимаемся сугубо предпринимательскими спорами.
Я давно хотела осветить свой кейс pro bono по защите гражданина от незаконного уголовного преследования. Осенью 2024 года мне на электронную почту пришло уведомление от сервиса PLATFORMA о приеме заявок на конкурс «Лучшие по праву». И тут я поняла, какое дело, не связанное с ведением бизнеса, достойно быть представленным на этом конкурсе.
Дела о банкротстве – это в большинстве своем профессиональные участники рынка: банки, кредиторы, бизнесмены, арбитражные управляющие. Люди, имеющие юридическое, экономическое или бизнес-образование. Участники дела о банкротстве равноправны в защите своих интересов. Судебный процесс в арбитражном суде состязательный.
Другое дело – не имеющий соответствующих компетенций и образования гражданин, который вступает в отношения с органом государственной власти. Например, охотник с оружием, деятельность которого регламентируется несколькими ведомствами. Законопослушный гражданин, незаконно обвиненный в совершении несуществующего преступления.
Несмотря на другие наши сложные экономические проекты, в том числе выигранные в Верховном Суде РФ, я искренне горжусь именно этим кейсом, который подсветил белые пятна в правоотношениях «гражданин – государство» на примере защиты прав охотников при привлечении их к публично-правовой ответственности.
—Почему решили взяться за это дело на условиях pro bono? Как Вы оценивали перспективы дела на начальном этапе?
Мы иногда оказываем услуги pro bono в делах о банкротстве. Например, в 2022 году помогли коллеге защитить ее сестру – секретаря комитета по займам кредитного кооператива от привлечения к субсидиарной ответственности на 1 млрд рублей.
В этот же раз человек, в отношении которого пытались возбудить уголовное дело, являлся моим близким другом, поэтому об иных условиях юридической помощи речи не шло.
Перспективы дела на начальном этапе были весьма туманны, поскольку я не участвовала при возбуждении первых двух административных дел в качестве защитника.
Доверителя задержали на охоте ночью, в часе езды от города. Поскольку он ничего не нарушал, то был уверен, что все будет в порядке. Однако, когда ему на месте предоставили на подпись протокол об административном правонарушении, которое он не совершал, а затем сопроводили в местный отдел полиции и изъяли оружие, он понял, что без юридической помощи ему не обойтись. Утром он мне позвонил.
—Использовали ли Вы какие-либо особые стратегии для защиты гражданина от незаконного административного и уголовного преследования? Какие доказательства были ключевыми в деле?
Стратегия защиты была одна – доказать отсутствие объективной стороны правонарушений, то есть самих противоправных действий гражданина.
1) Первое административное дело было возбуждено по факту стрельбы из оружия в населенном пункте (часть 2 статьи 20.13 КоАП РФ). Его рассматривал участковый уполномоченный полиции. В этом деле необходимо было доказать, что стрельба производилась за пределами населенного пункта. В местной администрации были запрошены сведения о границах муниципального образования. При сличении данных о месте производства выстрела, указанных в протоколе об осмотре места происшествия, было достоверно установлено, что стрельба из оружия производилась за пределами населенного пункта. Так было доказано отсутствие события административного правонарушения.
2) Второе дело было возбуждено по части 1 статьи 8.37 КоАП РФ за нарушение правил охоты (охота ближе 200 метров от жилого дома). Сложность состояла в том, то при составлении протокола об административном правонарушении измерение расстояния до ближайшего жилого дома не производилось. В протоколе госинспектор указал координаты места совершения правонарушения на основании данных своего спутникового навигатора. Эти сведения не совпадали с реальным местом выстрела и данными, зафиксированными участковым уполномоченным полиции в протоколе осмотра места происшествия.
Это административное дело рассматривал заместитель начальника отдела Минприроды. Для привлечения моего доверителя к административном ответственности заместителю начальника отдела было достаточно указаний госинспектора в протоколе о месте совершения правонарушения. Встал вопрос, как доказать, что охота действительно велась на расстоянии более 200 метров до жилых домов.
Тогда в рамках рассмотрения первого административного дела с участием участкового уполномоченного полиции и моего доверителя был проведен повторный осмотр места происшествия и было достоверно установлено, что расстояние от места стрельбы до ближайшего жилого дома составляет более 200 метров. Лишь после этого дело было прекращено заместителем начальника отдела, но за отсутствием не события, а состава правонарушения. Впризнании протокола, составленного госинспектором, недопустимым доказательством было отказано, что повлекло обращение к начальнику отдела Минприроды и новый виток разбирательств.
3) Когда одно из административных дел превратилось в обвинения в незаконной охоте, мы вышли за пределы доказывания события преступления, поскольку его объективно не существовало. Здесь мы решали принципиально иную задачу – убедить вышестоящие органы прокуратуры в отсутствии оснований для проведения проверки по сообщению о преступлении в порядке статей 144-145 УПК РФ, что нам в конечном итоге и удалось.
—Почему, на Ваш взгляд, госинспектор и заместитель начальника отдела Минприроды допустили процессуальные нарушения? Были ли у них мотивы для незаконных действий?
Нам сложно сказать, какие мотивы были у указанных лиц. Комментировать их действия в отсутствие решения о привлечении к дисциплинарной ответственности невозможно.
1) Могу лишь перечислить многочисленные процессуальные нарушения госинспектора: при задержании моего доверителя госинспектор был не при исполнении, не на служебной машине и не в форменном обмундировании, не представился, не предъявил свое удостоверение в подтверждение своих полномочий, отказался внести в протокол сведения о свидетелях правонарушениях, в момент задержания перегородил дорогу автомобилю моего доверителя, чуть не спровоцировав ДТП, отказался предоставить доверителю полную копию протокола, который мы впоследствии получили самостоятельно у участкового уполномоченного полиции. При этом с госинспектором присутствовал человек в штатском, который представился как юрист, не предъявил участникам производства свое удостоверение, однако активно участвовал в процессе возбуждения дела: давал указания, вел разговоры со свидетелями и сотрудниками госорганов.
На место составления протокола госинспектором ночью были вызваны участковый уполномоченный полиции и сотрудники ГИБДД. Впоследствии было установлено отсутствие события правонарушения по обоим административным делам, то есть, по сути, незаконность действий госинспектора, который создал дополнительную нагрузку на без того загруженную правоохранительную систему.
2) Что касается нарушений, допущенных заместителем начальника отдела Минприроды: он отказался заслушать свидетеля, который присутствовал на месте происшествия вместе с моим доверителем и лично явился на рассмотрение дела, задавал доверителю наводящие вопросы, которые могли ввести его в заблуждение, отклонил все наши доводы о том, что в момент составления протокола измерения не проводились, что необходимо прекращать производство за отсутствием события, а не состава, указывал на правомерность проведения контрольно-надзорных мероприятий со стороны госинспектора.
Незаконность действий госинспектора и заместителя начальника отдела Минприроды была подтверждена постановлением начальника отдела Минприроды, который изменил основание прекращения производства по делу об административном правонарушении – с отсутствия состава на отсутствие события и признал недопустимым доказательством протокол, в котором не было четкого описания места и события правонарушения.
—Почему, на Ваш взгляд, служебная проверка в отношении госинспектора и заместителя начальника отдела Минприроды не была проведена? Есть ли шанс привлечь их к ответственности?
После успешного оспаривания протокола госинспектора и постановления заместителя начальника отдела вопрос об их привлечении к дисциплинарной ответственности казался логичным продолжением. Для моего доверителя было важно восстановить справедливость и баланс системы, в которой государственный служащий не должен занимать преимущественное положение за счет своего статуса. Решение доверителя довести дело до конца было осознанным, направленным на защиту всего сообщества охотников, как более слабой стороны в правоотношениях «гражданин-государство».
Мы неоднократно просили провести оценку законности действий госинспектора и заместителя начальника отдела Минприроды. Обращались к руководителю Минприроды, а после его отказа – в природоохранную прокуратуру. В конечном итоге местный орган по профилактике коррупционных правонарушений, куда природоохранная прокуратура перенаправила наше обращение, сообщил, что «оснований для привлечения указанных лиц к дисциплинарной ответственности не установлено».
—Как Вы оцениваете действия прокуратуры на разных этапах дела?
Нам не известно, что явилось основанием для пересмотра результатов рассмотрения административного дела и его переквалификации в уголовное.
Уголовная проверка по факту незаконной охоты (часть 1 статьи 258 УК РФ) в отношении моего доверителя была начата всего через неделю после отказа в привлечениигосинспектора и заместителя начальника отделаМинприроды к дисциплинарной ответственности.
На протяжении пяти месяцев органы прокуратуры неоднократно возвращали участковому уполномоченному полиции материал проверки с требованием «незамедлительно организовать проверку по сообщению о преступлении в порядке статьи 144 УПК РФ».
Так, заместитель прокурора муниципального районапоручил участковому уполномоченному полиции дополнительно выяснить у госинспектора, не обнаружено ли им впоследствии при проведении рейдовых мероприятий убитых тушек животных. Как госинспектор должен был установить наличие тушек животных на месте происшествия спустя пять месяцев после задержания моего доверителя, не ясно.
Пять месяцев мы безуспешно стучались в закрытые двери, доказывая, что нельзя проводить проверку по сообщению о преступлении, которого не существует. Успеха нам удалось добиться только после того, как мы прошли длинный путь от заместителя прокурора муниципального района до заместителя прокурора субъекта РФ, который осуществляетнадзор за деятельностью правоохранительных органов.
По итогу действиям прокуратуры дал оценку сам прокурор субъекта РФ, который сообщил, что в отношении работников прокуратуры субъекта РФ и прокуратуры муниципального района, допустивших недостатки при осуществлении надзорной деятельности, приняты меры организационного характера.
—Дело завершилось полной реабилитацией гражданина. Это полная победа или все же остались нерешенные вопросы?
В плане прекращения незаконного уголовного преследования гражданина победа полная.
Несмотря на предложения сотрудников прокуратуры «оставить все, как есть», нам было принципиально важно, чтобы в отношении доверителя не было вынесено никаких постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела, ни за отсутствием события, ни тем более за отсутствием состава преступления.
Важным достижением мы считаем фиксацию прокурором субъекта РФ следующих фактов, отраженных в постановлении об отмене незаконного постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении моего доверителя:
1) в материале проверки отсутствуют сведения, указывающие на признаки преступлений, предусмотренных частями 1 и 2 статьи 258 УК РФ (незаконная охота), поэтому проверка в порядке статей 144, 145 УПК РФ по сообщению организована необоснованно;
2) уголовное преследование по сообщению, зарегистрированному в дежурной части, не осуществлялось,уголовные дела не возбуждались, меры процессуальногопринуждения не применялись, к уголовной ответственности не привлекался.
—Дело длиной в год выдалось, безусловно, сложным не только для Вас как правозащитника, но и для Вашегоклиента. В связи с этим, есть ли возможность компенсации гражданину за незаконное преследование?
Верховный суд РФ установил, что лицо, в отношении которого дело об административном правонарушении прекращено в связи с отсутствием события (состава), вправе заявлять требование о компенсации морального вреда.
Моральный вред, причиненный в связи с незаконным или необоснованным уголовным или административным преследованием, может проявляться в следующем:
- эмоциональные страдания в результате нарушения прав и свобод человека и гражданина со стороны государственных органов и должностных лиц;
- испытываемое унижение достоинства лица как добросовестного и законопослушного гражданина;
- иное дискомфортное состояние, связанное с изменением привычного образа жизни, обсуждением в обществе информации о привлечении лица к уголовной или административной ответственности.
Могу с уверенностью сказать, что всё это мой доверитель испытал сполна.
В течение года он не мог полноценно заниматься бизнесом, поскольку постоянные поездки в муниципальный район для решения спорного вопроса отнимали рабочее время. Изъятие оружия лишило его возможности охотиться.Сведения об изъятии оружия были переданы в разрешительную систему. Дело моего доверителя начали обсуждать в узких кругах, причем не всегда в позитивном ключе несмотря на то, что он никогда не привлекался к ответственности за нарушение правил охоты. Эмоционально сложно было доказывать свою невиновностьодновременно в нескольких административных делах, а после отказа в привлечении к ответственности госслужащих самому защищаться от обвинений в несуществующем преступлении.
Прокурор субъекта РФ защитил интересы моего доверителя, освободив от незаконного уголовного преследования. Это самое главное.
—В современном мире все больше становится популярным тренд на self skills - заботу о себе и своих эмоциях. В связи с этим, подскажите, удавалось ли Вам справляться с эмоциональной нагрузкой, связанной с длительным и сложным процессом и какие методы вы использовали?
Что может чувствовать человек, которого обвинили в том, чего он не совершал? А человек, в отношении которого начато уголовное преследование после того, как он просил привлечь к ответственности должностное лицо? Как жить в государстве, в котором государственный служащий не несет ответственности за свои незаконные действия, а гражданин обязан сам доказывать свою невиновность?
Давайте поставим себя на место этого человека.
Самым сложным во всей этой истории было стучаться к закрытые двери, снова и снова видеть равнодушные лица тех, кто обязан защищать не только интересы государства, но прежде всего его граждан. Помню, как тяжело было ехать с доверителем после очередного безуспешного «личного приема» и размышлять, что в этой стране не так.
В трудные минуты человек собирает волю в кулак. Самое важное – не терять веры, упорно и настойчиво идти до конца. Так или иначе, на этом трудном пути встретится компетентный и неравнодушный государев человек, который рассмотрит дело в строгом соответствии с законом, и справедливость восторжествует.
При взыскании долгов и в делах о банкротстве нам периодически приходится контактировать с органами прокуратуры, правоохранительными и административнымиорганами.
Например, в 2021 году мы защищали интересы кредитора в уголовном процессе. После неоднократных обращений в органы прокуратуры нам удалось признать кредитора потерпевшим на стадии судебного следствия. В 2022 году мы успешно инициировали проведение прокурорской проверки в отношении арендодателя, который сдал в аренду самовольную постройку и незаконно обогатился за счет арендной платы и стоимости выполненного арендатором ремонта. В 2021 году мы защитили арбитражного управляющего от дисквалификации по административному делу, а также бизнесмена от взыскания административного штрафа в размере 20 млн руб.
В ходе работы над этим правозащитным кейсом мы усилили экспертизу в вопросах взаимодействия с правоохранительными органами и органами прокуратуры, поскольку процессуальные алгоритмы возбуждения и рассмотрения уголовных и административных дел одинаковы для всех составов, как для экономических, так и связанных с нарушением правил охоты.
Для меня лично это дело в очередной раз показало, что для эксперта в своем деле нет ничего невозможного. Юридическая помощь будет одинаково качественно оказана как компании-кредитору при возврате многомиллионного долга, как и простому гражданину pro bono при защите от незаконного уголовного преследования.
—Какие советы Вы могли бы дать другим юристам, которые занимаются защитой граждан от незаконного преследования?
На что обратить внимание, если Вашего доверителя обвиняют в совершении административного правонарушения или преступления, которое он не совершал:
1. Проверяйте процедуру составления протокола об административном правонарушении: время, место совершения правонарушения, место составления протокола, как описано событие правонарушение, указаны ли свидетели, зафиксированы ли возражения гражданина.Грубые нарушения позволят признать протокол недопустимым доказательством;
2. Проверяйте полномочия лица, которое составляет протокол об административном правонарушении, в том числе наличие оснований для проведения контрольно-надзорных мероприятий и их согласование с органами прокуратуры;
3. Собирайте доказательства своей невиновности самостоятельно. К сожалению, презумпция невиновности в некоторых случаях не работает;
4. Ведите аудиозапись рассмотрения материалов об административном правонарушении. Лица, участвующие в производстве по делу об административномправонарушении, имеют право фиксировать ход рассмотрения дела с помощью средств аудиозаписи. Уведомлять об этом должностное лицо не требуется;
5. Прекращение дела за отсутствием состава возможно только при условии предварительного установления события правонарушения. Если в действиях Вашего доверителя не имеется самого общественно опасного деяния, не соглашайтесь на прекращение дела по причине отсутствия состава правонарушения, поскольку в этом случае будет признано, что нарушение закона все-таки было, но в нем не было вины нарушителя;
6. Знакомьтесь с материалами проверки в административном органе, в правоохранительных органах, в органах прокуратуры. Так можно ознакомиться с внутренними документами госорганов, например, требованием прокуратуры организовать проверку по сообщению о преступлении, сообщением о преступлении, объяснениями лиц, опрошенных в ходе проведения проверки, и другими важными сведениями и документами, необходимыми для успешной защиты гражданина;
7. По поводу публичного освещения спора – все зависит от конкретных обстоятельств. Привлечение внимания к спору может быть обоснованно, если есть сомнения в беспристрастности должностного лица, которое его рассматривает. Однако при этом у Вас должны быть непреложные доказательства отсутствия правонарушения либо отсутствия вины доверителя в его совершении. В противном случае публичное освещение спора может, напротив, ухудшить положение доверителя либо отрицательно сказаться на его деловой репутации в долгосрочной перспективе. Не забывайте, что главный человек, которого Вы должны убедить в невиновности своего доверителя, не общественность, а должностное лицо, которое рассматривает вопрос о привлечении Вашего доверителя к ответственности.
—В завершение обсудим вопросы законодательства. Какие, на Ваш взгляд, системные проблемы в законодательстве или практике его применения проявились в этом деле?
Несмотря на то, что административное и уголовное преследование моего доверителя удалось прекратить, этот кейс, к сожалению, выявил ряд проблем в механизме привлечения гражданина к публично-правовой ответственности.
В ряде случаев могут иметь место следующие обстоятельства:
1. Обвинительный уклон, нарушение принципа презумпции невиновности.
Вместо того, что сразу признать протокол об административном правонарушении недопустимым доказательством, гражданину пришлось самому доказывать, что охота велась на расстоянии более 200 м до жилого дома, а стрельба – вне населенного пункта;
2. Безосновательное возбуждение административных и уголовных дел.
Гражданин был обвинен в охоте ближе 200 м до жилого дома без соответствующих измерений, в стрельбе в населенном пункте без определения его границ и в незаконной охоте спустя пять месяцев после стрельбы;
3. Уклонение от привлечения лица к дисциплинарной ответственности.
В действиях сотрудников Минприроды не было установлено дисциплинарного проступка несмотря на то, что протокол госинспектора признан недопустимым доказательством, а постановление заместителя начальника отдела – изменено. Вместо этого в отношении гражданина начата уголовная проверка по несуществующему преступлению;
4. Недостаточный уровень квалификации должностных лиц.
Госслужащими были допущены существенные нарушениязакона при возбуждении и рассмотрении дел об административных правонарушениях, при проведении проверки в порядке статей 144, 145 УПК РФ, при проведении прокурорского надзора;
5. Избыточная нагрузка на правоохранительную систему.
Рассмотрение двух незаконных административных дел и проведение проверки по одному несуществующему преступлению заняло у государственных органов целый год.Эти ресурсы можно было потратить на предупреждение и пресечение реальных преступлений.
—Как Вы оцениваете эффективность механизмов защиты прав граждан в России на примере этого дела?
Права граждан в России призваны защищать суды и органы государственной власти, однако эффективность такой защиты зависит от человеческого фактора.
Мы выражаем искреннюю благодарность начальнику отдела - единственному госслужащему в структуре Минприроды, который полноценно и беспристрастно рассмотрел наше дело и принес моему доверителю устные извинения за действия своих подчиненных и за доставленные неудобства.К сожалению, с государственной службы он ушел.
Мы также выражаем признательность заместителю прокурора и прокурору субъекта РФ, которые прекратили уголовное преследование моего доверителя и указали нижестоящим прокурорам на незаконность их действий.
Хочется отметить работу в строгом соответствии с законом, которую провел участковый уполномоченный полиции. На него необоснованно легла основная нагрузка в этом деле.
Вот такие государевы люди заставляют верить, что права и свободы гражданина действительно определяют смысл, содержание и применение законов, а баланс «гражданин-государство» при привлечении лица к публично-правовой ответственности будет соблюдаться.
Я никому не желаю оказаться на месте моего доверителя. Необходимо стремиться к тому, чтобы этот кейс стал исключением из правил и для защиты своих нарушенных прав гражданину не приходилось тратить целый год и прибегать к помощи прокурора субъекта РФ.
