Грибкова
Наталья Игоревна

Стратегия, системность и внимательность к деталям - основа моего подхода к работе. Для каждого случая я разрабатываю индивидуальный план действий, но готова оперативно реагировать на новые вводные, перестраивая стратегию для успешного завершения проекта.

Мой опыт в банкротстве и судебном представительстве - более 7 лет. За это время я научилась выстраивать свою работу максимально эффективно, чтобы добиваться желаемых результатов для клиентов. Однако я считаю, что работа на результат - это не только работа юриста, но и клиента, который должен этот результат хотеть получить, поэтому одной из моих ключевых ценностей является построение партнерских отношений с клиентами.

Философия “Защита в суде как искусство” объединяет всех специалистов нашего бюро, поэтому каждый вырабатывает свой уникальный стиль выступления. Успешно выступать в процессе мне помогает внимательность и напористость - я слежу за реакцией судьи и поведением оппонентов и могу легко подстроиться под обстоятельства. 

Свяжитесь со мной, если ваш вопрос связан с комплексными банкротными проектами, оспариванием сделок Должника, защитой прав залоговых кредиторов, взаимодействием с налоговыми органами, а также с корпоративными спорами, договорной работой.

Старший юрист
Адвокатское бюро "Стиран, Сегал и партнеры"
2017 - до настоящего момента

МГЮА
Магистратура "Корпоративное право"
2018 - 2020

МГУ
Бакалавриат "Финансовое, налоговое право"
2014 - 2018

*конкурс

Защита бывшего директора-пенсионера от личного банкротства из-за корпоративной войны конкурентов 

Гражданские споры и банкротство - это не всегда про деньги клиента. Редко, но все же, приходится защищать интересы слабой стороны, восстанавливать если не правовую, но фактическую справедливость. На кону стоит дальнейшая жизнь человека. Такая ситуация случилась в 2022г. году. В рамках стандартного банкротного процесса развернулась агрессивная борьба бывших конкурентов одного рынка: как это обычно бывает один конкурент хотел вытеснить другого, спровоцировал невозвратное банкротство и захватил контроль над производством.

Как и во многих других делах для давления на “соперника” оппонент начал своеобразную “охоту на ведьм” в виде бывшего директора, давно уже ушедшей на пенсию. Базовая задача - просто защитить бывшего директора от предъявленных ей КУ убытков (более 11 споров) тут не очень работала: вменяемые “нарушения” происходили более 5 лет назад, все документы оппоненты скрывали, что делать с этим непонятно.

Внешне ситуацию представили так, что бывший директор ничего не делала на заводе, управляла из рук вон плохо. Тогда как на самом деле спустя более 5 лет она помнила большую часть незначимых с первого взгляда деталей сделок (при многомиллиардных оборотах производства могла обосновать большую часть действий, которые совершали ее работники), сохраняла хорошие отношения с бывшими работниками, разъехавшимися за это время по всей России. 

И все бы ничего, но только свидетельскими показаниями делу не поможешь, нужно было искать доказательства, реквизитов которых никто естественно не помнил досконально. У кого их получать, где запрашивать, с чего начинать поиск, как оперативно организовать работу? На все эти вопросы ответа не было. 

Кроме того, спор осложнялся тем, что у суда уже было сформированное негативное впечатление, что подталкивало к скорейшему рассмотрению спора. Времени и ресурсов катастрофически не хватало. И было уже бывший директор смирилась с тем, что ее уже скоро лишат нормальной возможности жить на пенсии из-за только одного эпизода ее давней биографии - когда-то давно она управляла заводом, но управляла же хорошо …

Этот спор - очередной пример того, как в негативных условиях (против нас была судебная практика, изначально негативное восприятие суда, отсутствие доказательств в нашу пользу и понимания, где их искать) с поддержкой клиента можно достичь, кажется, невозможного.

• Важен человеческий контакт. 

Мы вместе показали суду реального человека: не какого-то богатого бывшего директора, живущего в загородном доме, а обычного человека, который когда-то управлял заводом и понимает в производственной деятельности.

• Нормальное человеческое отношение иногда преодолевает сухость юридической практики. Мнение суда о конкретном человеке на должности сложно изменить, особенно, когда оно формируется годами. Тем не менее, когда перед тобой предстает реальный человек, о котором все бывшие работники отзываются исключительно хорошо (в том числе и те, кто перешел работать к конкуренту) - постепенно заставляет сомневаться в заранее сформированных выводах. Пока есть эти сомнения суд (как и предполагается) может содействовать в сборе доказательств для вынесения действительно справедливого решения.

• Доскональный анализ всего, до чего дотянется рука.

Мнение суда, это хорошо, но судебный акт основывается на доказательствах.

В тех случаях, когда их нет или оппонент намеренно их скрывает, важно найти ту ниточку, из которой получится разворачивать клубок своих возражений. В данном случае за месяц пришлось изучить абсолютно все документы, когда-либо подаваемые в это дело о банкротстве (более 100 тыс. листов), вручную просматривать каждую страницу, каждую банковскую выписку на предмет зацепок по реквизитам документов, месте их нахождения.

Каждая зацепка обсуждалась с бывшим директором, она вспоминала дополнительные факты, либо обращалась к бывшим работникам с просьбой помочь вспомнить. Просто так, по-человечески помочь.
Коллективные воспоминания постепенно позволили “раскрутить клубок событий”, изложить действительные мотивы действий клиента суду в правовых позициях и схемах более чем на 1200 листов. 

Результатом долгой и сложной работы стало преодоление негативного восприятия суда и устойчивую практику привлечения к убыткам директора. В одном из споров даже удалось добиться успеха при отсутствии подходящей нам судебной практики и наличия претензий со стороны бюджета.

Но самое главное - это не споры, а их последствия. И в данном случае - это спокойная пенсия бывшего директора, которая горой стояла за интересы своих работников и интересы развития производства.

Вот такая защита “по воспоминаниям”.